— Ой, — всплёскивает руками, — Ром, футболку надень. Извини, забыла предупредить, что гости уже пришли. Это Ирина Соловьева. Помнишь, я говорила?

— Помню, — улыбаюсь ей ласково, а у самого сердце грохочет как ненормальное. Ситуация странная: рядом Варька, с которой мы вроде как вместе, а я кожей чувствую присутствие ее подруги, которая смотрит на нас с милой улыбочкой. Не просто чувствую, я ее хочу. Вот так сразу. Без разговоров и обязательств. Просто потрахаться, не думая ни о чем.

Член скромно шевельнулся, поддержав такие желания, поэтому я быстро ретировался в комнату со словами:

— Минуточку! — и вернулся уже в длинной домашней футболке, прикрывающей мой позор.

Хорошо, что никто ничего не заметил.

Вернее, Варя не заметила, а Ирина, проходя мимо меня, лукаво подмигнула. Сучка, но сексуальная.

— Все готово, — пропела Мышка, которая внезапно стала в моих глазах той самой серой мышью, что была вначале. На фоне подруги она терялась, становилась вообще никакой, будто кто-то выкручивал яркость картинки на минимум.

Маленькая глупая Варя, неужели тебе никто никогда не говорил, что нельзя Мышкам дружить с такими очаровательными Кошками? Потому что роль у тебя здесь может быть только одна, и это роль страшненькой подружки. Да и не дружба это вовсе. Не понимаю, как она не видит, что «подруга» на нее откровенно болт кладет, строя мне глазки? Впрочем, все весьма ожидаемо и предсказуемо. Это же Варя. Она в людей верит. Всегда.

Я галантно пропустил девушек вперед, естественно для того, чтобы оценить прелести нашей гости сзади. Каштановые волосы струились по плечам шелковой рекой, до самой талии, а роскошная, крутобедрая задница, обтянутая черными брючками, моментально подняла градус похоти еще выше. Так и представил, как сжимаю ягодицу рукой, вдалбливаясь с остервенением в это тело.

Черт. Что-то меня накрыло. Неприличные фантазии просто захлестнули. Пришлось, даже напомнить себе, где нахожусь, и что статус у меня «несвободен».

Мы сели за стол. Я — с одной стороны, Варя напротив — глаза в глаза, а Ира с боку, между нами.

В очередной раз восхитился кулинарными талантами Лисовой. Еще пару часов назад ничего не было, а сейчас стол ломился от вкусноты: несколько салатов, нарезки, в духовке стояло мясо, наполняя кухню божественными ароматами.

— Ой, — присевшая было Ирина вскочила, — я ведь не с пустыми руками приехала!

Убежала в коридор, там чего-то покопалась и через несколько секунд вернулась с двумя бутылками шампанского.

— Как ты любишь, Варь. Сладенькое, — улыбнулась она.

— Ты же знаешь, я не пью.

— Знаю, но бокальчик можно. За встречу. Мы же сто лет не виделись.

Я шампанское не пью, эта девчачья шипучка только несварение желудка вызывает, поэтому достаю коньяк.

Похоже, вечер будет интересным.

Глава 6

Варя сначала отпиралась, но потом Ирина уговорила выпить ее бокал.

— За встречу, — торжественно произнесла Ира, принципиально не глядя в мою сторону, но я чувствовал, что между нами искрит, даже воздух вибрирует.

Лисовая вздыхает, с обреченным видом поглядывая на бокал с шампанским, который, кстати, наполнен всего на половину. Берет его в руку, еще раз вздыхает и делает осторожный глоточек.

— Да дна-а-а, дорогая моя, — певучим голосом произносит подруга, глядя не нее с ласковой улыбкой и пальчиком ножку фужера приподнимает, вынуждая Варю пить дальше.

Сделав последний глоток, Лисовая морщиться и тянется к салату, чтобы заесть. Кто заедает шампанское? Это же лимонад, газировка.

— Ну, рассказывай, как жизнь! — командует Соловьева, и зарумянившаяся Варька начинает свой рассказ.

Мы общаемся, смеемся, но искренняя в этот момент только Мышь. Между мной и Ириной что-то происходит, натягивается горячая нить. Быстрые взгляды, прямые, откровенные, не оставляющие сомнения в намерениях. Случайные прикосновения рук, когда тянемся за одним и тем же блюдом на столе. Ощущения такие яркие, неправильные, нервы гудят, и хочется знать, к чему выведет этот вечер.

Варвара ничего не замечает, хотя с каждым мигом ситуация становится все острее. Не замечает, потому что Ирина ей то и дело подливает. По капельке, по два глоточка, не вызывая подозрения. Лисовой действительно надо совсем чуть-чуть. Она уже поплыла, начала путаться в словах, осоловевшим взглядом водя из стороны в сторону и блаженно улыбаясь.

С усмешкой наблюдал за тем, как активная яркая Ирина обрабатывает мышку Варю. Ничего не делаю, чтобы помешать этому, позволяя хитрой гостье спаивать хозяйку. Мне любопытно за этим наблюдать. Эдакий эксперимент, который не хочется прерывать.

Забавно. Какие могут быть подруги. Они как день, и ночь. Огонь и стылый очаг.

Не умеешь ты, Варька, подруг себе выбирать. Не умеешь. Да и в людях ты хреново разбираешься. Нельзя так слепо доверять. Никому. Потому что все люди сволочи. Сволочи. Все! Даже твоя «подруга», которая, уверен, уже течет от моего присутствия. Даже я, потому что мне это нравится, меня это заводит.

Ира берет в руки стакан с вишневым соком, что рассказывает подвыпившей хозяйке, делает глоток и якобы случайно опрокидывает содержимое стакана на себя.

Вот сучка!

— Ой, — охает расстроенно, чуть не плача, торопливо хватается за бумажные салфетки, трет светлую кофточку, на которой расползается яркое пятно, брюки, — ну как же так!

— Погоди, — участливая Варька вскакивает с места, ее ведет в сторону, так что чуть не падает, в последний момент хватается за спинку стула. Выравнивается и нетвердым шагом идет раковине, — надо сырой тряпочкой.

Мочит чистую тряпку, пытается помочь подруге стереть пятно. Но, естественно, ничего не выходит. Они обе причитают, кудахтают, а я сижу, привалившись к спинке, сложив руки на груди и с усмешкой наблюдаю за спектаклем.

— Как же я теперь домой поеду! — стонет Ирина, — грязная. Сырая. Какой позор!

— Ириш, не переживай, — лопочет Варя, — я сейчас застираю и все нормально будет. Дам тебе во что переодеться.

— И как я в застиранном поеду? Или в твоей одежде?

— Никак. Никуда не надо ехать!

— Нет. Нет. Ты что! Мне не удобно, — с наигранным смущением продолжает Соловьева. — Я не могу вас стеснять.

— Ерунду не говори, — возмущается гостеприимная хозяйка, — у нас две комнаты. Найдем, где тебя положить.

— Ты уверена, — подруга с сомнением смотрит на Лисовую, — не помешаю, точно.

— Конечно не помешаешь. Да Ром? — мутный взгляд в мою сторону.

— Да, дорогая.

Уж мне-то она точно не помешает!

— Ну что остаешься? — доверчивая Варя с надеждой смотрит на коварную змею.

— Раз ты так уверена. То да, я останусь, — и быстрый, горячий взгляд в мою сторону, от которого ком тугой в паху сворачивается.

Ты дура, Варя! Дура!

Ирине я готов аплодировать стоя. Мне нравится ее напор, ее целеустремленность. Нравится, как она снисходительно кривит губы в победной улыбке, когда она посматривает на пьяненькую Лисовую, которая уже с трудом соображает, где находится. И я уже знаю, что сделаю с этими губами…

Я тоже пьян, полбутылки коньяка в такой прекрасной компании улетели незаметно. Мне все сложнее сдерживаться, контролировать себя. Мне хочется сделать то, что нельзя, то, что неправильно. И с этим желанием все сложнее бороться.

Они уходят с кухни, оставляя меня в гордом одиночестве. Думаю о том, что происходит. Понимаю, что это ни черта неправильно, но, проклятье, как заводит. Давно я не чувствовал себя таким живым, давно так кровь в жилах не кипела.

Варя относит в ванную испачканную одежду прекрасной гостьи и первой возвращается на кухню, со словами:

— Ромочка, извини за беспокойство.

— Да, ничего, малыш. Бывает. Все в порядке.

Все просто супер!!!

Потом она замечает, что мягкая обивка стула тоже пострадала от вишнёвого сока и начинает оттирать пятно, забавно шатаясь из стороны в сторону и что-то бубня себе под нос.